Больше месяца на Майдане продолжаются акции протеста.

За этот период времени власти 3 раза старались разогнать митингующих, пока безрезультатно. А это не означает, что подобных усилий не будет в дальнейшем, симптомов разговора властей с Майданом пока нет. Основным инструментом в ее руках оказался милиционерский часть «Беркут» и бойцы внешних войск МВД. Один из воинов ВВ неотложной службы на условиях анонимности сообщил журналисту «ЛІГАБізнесІнформ» о том, что делается на той стороне Майдана, что испытывают и ощущают 19-20-летние мужчины в ярко-черной воинской фигуре.

Бойцы внешних войск — что за люди?

— Все как и в жизни — есть отличные, с которыми в разведку можно идти, а есть отстой. Есть грамотные ребята, а есть и такие, что 2 на 2 не помножат. Могут быть мажоры с отцами-генералами.

Какое отношение к бойцам со стороны командиров?

— Есть реальные генералы, а их меньшинство. В армии ты пушечное мясо. Данного не умалчивают и выделяют. Регулярно страшат плохой чертой. Для тех, кто после армии рассчитывает работать в органах правопорядка, она принципиальна. Регулярно жмут на сознание. Отпуск, который положен по закону, необходимо завоевать.

Как вас упражняют?

— Еженедельно выбываем на полигон на перестрелки. Из оружия — автоматы, снайперские винтовки, гранатометы. А основной акцент на тренировках — форсировать массу. Отрабатываем различные теории — черепаха, монолит, клин. Упражняемся в полном обмундировании со щитами. «Кийком снизу лупи!» — по команде бьем придумываемому сопернику. Могут в ночь по тревоге поднять, предоставить снаряжение и марш — разрабатывать разбег массы. Бранят так, чтобы ненужных идей в голове не оставалось.

Как ты полагаешь, отчего так происходит?

— Я думаю, стоит цель: приготовить послушных исполнителей для ускорения людей — бери стенд, палку и лупи.

Солдат до сегодняшнего дня применяют для возведения генеральских дач?

— Монтаж сделать командиру либо майору, участок взрыхлить — это в порядке вещей. Если ты в чем либо эксперт — лучше это таить.

Как питают?

— Страшно. Ребята видели процесс изготовления кислой капусты. В бочку зашвырнули обычную и гнилостную вперемешку — ужасное выбрасывать не принято. Потом снизу нечистыми берцами это ужали. Зловонную рыбу предоставляют, есть нельзя. Тушенку из стратегически важных резервов 1970-х годов. Печенье, которому неясно сколько лет. Мясо — я бы такого псине не позволил. По всему хорошо видно, что на тендерах кто-то прекрасно заработал. Единственное, что съедобно — каши. «Нагоняемся» элементарным хлебом.

«Устав напрямую запрещает наносить удары по голове, конечностям, пояснице. Использовать мощь можно в умных краях — по нежным частям тела. Невозможно разбивать берцами находящихся. Противится — надень наручники»

Как вас создают на отъезд?

— Выдают одежду исходя из задач и задач. Время от времени — со щитом, шлемом, бронежилетом и КЗРН (групповая оборона рук и ног, — ред.), время от времени — без. Выдают пээры (ПР — палочка пластиковая, — ред.), наручники и газовые баллончики. Если отъезд на собрание, то, разумеется, выдают общий набор. За каждую вещь подписываешься. Время от времени дремлем в обмундировании в предвкушении команды. Потом — помещают в автобус и посылают на место.

Огнестрельное ружье выдают?

— Нет, никогда в жизни.

Вас привозят на акцию. Что далее?

— Сидим в автобусе до попадания команды «на выход». Если акция многочисленная, то берем щиты. А не обязательно применяем — специальная оборона может оставаться в автобусе, если в ней нет необходимости. Предоставляют команду — идем туда, куда заявят. Строимся, делим митингующих, отстаиваем расклады к управленческим домам.

Что ощущаешь, смотря на людей впереди себя?

— Что я могу ощущать? Находишься, как дебил, в абсолютной броне, а должен бы легко дремать в этот период. Единственное стремление — всех отправить. А я осознаю, что те, кто стоит в настоящее время на Майдане — они не намерены массовых волнений, они не задиры. Задиры кидались камнями на Банковской, таранили грейдером. А те, кто на Майдане — они просто планируют другую страну. Итак вот мы — те, кто в оцеплении — также хотим другую страну и хотим в Евросоюз. Я такой же, как и они. Я был на той стороне баррикад. А в настоящее время меня призвали. Это не означает, что я кого-то кинул либо у меня поменялись реальные предпочтения и ценности. А я утвердил клятву. Когда напевают гимн — в душе напеваю совместно с ними.

А подтягивать вслух невозможно?

— Запрещены все контакты. Всего лишь, если никто не замечает.

«Я был на той стороне баррикад. А в настоящее время меня призвали. Это не означает, что я кого-то кинул либо у меня поменялись реальные ценности. А я утвердил клятву. Когда напевают гимн — в душе напеваю совместно с ними»

Ты видел, как били людей на Майдане, на Банковской?

— Устав напрямую запрещает наносить удары по голове, конечностям, пояснице. Использовать мощь можно в умных краях по нежным частям тела. Это все написано в законодательстве и распорядке. Невозможно разбивать берцами находящихся. Противится — надень наручники. Разбивать невозможно.

При каких жизненных обстоятельствах можно использовать мощь?

— Особые средства разрешается применять только в случае опасности твоей жизни. При этом ты должен известить правонарушителя, что ты в настоящее время используешь мощь, если он не поправится.

Если б была бригада бить в людей?

— Конкретного решения быть не в состоянии. Указы дискуссии не пригодны. А это целиком зависит от факторов. Если б дали команду бить по спокойным демонстрантам — нет, никогда в жизни. Это убийство.

Те, кто использовал чрезмерную мощь против митингующих, — они обязаны забеременеть взыскание?

— Они не соблюли законопроект, не соблюли наши нормы. Если они могут бить абитуриента на Майдане, разделить ему голову — неужели можно их думать после данного хорошими? Мы присягали на приверженность народу, а не политическим деятелям, которые это позволили. А на службу просят различных людей. Кто-то наступает и с пээром в руках забавляет собственные комплексы. Такие люди тут также есть. А другим принципиально помнить, что в какой-то момент все завершится и мы можем оставаться людьми.

Что можешь сообщить о «Беркуте»?

— Время от времени совместно патрулируем. Повстречать разумного человека в их числе — уникальность. Мы работаем, они — работают. Вот и все. Они утром движутся домой, мы — в часть.

Как вас питают на выезде?

— Время от времени выдают сухой ужин, как правило это хлеб и сало. Перед выездом на кухню посылают кого-то, кто подготовит. Потом — вносят в автобус, распространяют. Когда стоим длительное время, могут доставить равнинную кухню с горячей пищей — 1-ое, 2-ое. У любого есть собственный индивидуальный котелок, чашка и вилка.

В туалет как и куда ходите на акциях?

— Как надо будет. А как правило повсюду, куда выезжаем, есть сортиры, таким образом без крайностей. По одному идти невозможно — лишь если желает огромная часть компании. Тогда младший проводит компанию справить нужду. Если абсолютное большинство в туалет не желает, то нужно переносить.

Что в работе самое тяжелое?

— Неимение верности. Во всем. Масса случаев, когда тебя перемешивают с дерьмом. Это далеко не имеет отношения к тренировкам и обучению духа. Если ты пробуешь сражаться с данным — рушат костюмами, унижают. В конечном итоге ты недоедающий, хочешь дремать, все тебя сердит. Программирование нелюбви. Тебя рушат, пока ты не смиришься и не будешь без размышлений делать все, чего от тебя планируют. Я думаю, что поменять картину сверху нельзя. Разбираешь распорядки, законы — все прекрасно. А это все не производится. Нужно изменять не бойца, а технологию.